Песни ведущий

 ♦ ( ENG song leader)

   ведущий в хоровом пении на церковной службе или специальной службе, такой, как, напр., ривайвелистс-кая служба (см. Ривайвелисты / Ри-вайвелизм).

  Песни ведущий

тж разг "Bandstand"

  Джентльмены предпочитают блондинок

   1953 - США (91 мин)

     Произв. Fox (Сол Сигел)

     Реж. ХАУАРД ХОУКС

     Сцен. Чарлз Ледерер по мюзиклу Аниты Лус и Джозефа Филдза, вдохновленному одноименным романом Аниты Лус

     Опер. Гарри Дж. Уайлд (Technicolor)

     Муз. Лайонел Ньюмен, песни Джулз Стайн, Лео Робин, Хоуги Кармайкл, Херолд Эдамсон

     В ролях Джейн Расселл (Дороти Шоу), Мэрилин Монро (Лорели Ли), Чарлз Кобёрн (сэр Фрэнсис Бикмен), Эллиотт Рид (Мэлоун), Томми Нунэн (Гас Эсмонд), Джордж Уинслоу (Генри Споффорд III), Марсель Далио (французский судья), Тейлор Холмс (Эсмонд-ст.), Стивен Герэй (управляющий отеля), Норма Варден (леди Бикман).

   Певички и танцовщицы из мюзик-холла брюнетка Дороти Шоу и блондинка Лорели Ли отправляются в Европу. Дороти не скрывает, что ее в мужчинах интересует только внешность, но Лорели демонстрирует больше благоразумия, поскольку охотится за кошельками. Она хочет повлиять на подругу и подыскать для нее выгодную партию. Сама же она пытается захомутать слабовольного Раса Эсмонда, чей отец, богатейший человек, налагает запрет на этот союз, поскольку считает его недостойным своего отпрыска. Лорели надеется, что Гас поедет за ней в Европу и там, вдали от отеческого давления, возьмет ее в жены.

   На том же трансатлантическом лайнере путешествует олимпийская сборная в полном составе. Дороти на 7-м небе от счастья, но вскоре узнает, что тренировочный режим предписывает атлетам ложиться спать каждый вечер в 9 часов. Отец Гаса нанял частного детектива Мэлоуна, чтобы тот следил за поведением возлюбленной его сына. Мэлоун знакомится с Дороти, выдает себя за богатого плейбоя и по-настоящему влюбляется в нее. Лорели по-прежнему ищет родственную душу для своей подруги; она плетет целую интригу, чтобы с ними за одним столом обедал некий Генри Споффорд III, чье имя в списке пассажиров поразило ее воображение. Этим человеком оказывается 10-летний мальчишка, довольно острый на язык и ведущий себя совсем по-взрослому.

   В пути Лорели заводит знакомство с очаровательным стариком сэром Фрэнсисом Бикменом, который пленяет ее своими алмазными копями в Южной Африке. Мэлоун не теряет времени и фотографирует Бикмена в тот момент, когда он показывает Лорели, как африканские питоны проглатывают африканских козочек (изображая при этом питона). Дороти видит, как Мэлоун делает этот кадр, и подруги проявляют чудеса находчивости, чтобы завладеть негативами. Лорели отдает их Бикмену и требует в награду одну из самых красивых драгоценностей из коллекции его супруги: великолепную тиару. Старик выполняет каприз Лорели.

   Прибыв в Париж, подруги спускают все деньги на модные наряды и возвращаются в отель, где сталкиваются с леди Бикмен, требующей обратно тиару. Кроме того, Дороти и Лорели узнают, что отец Гаса, получив отчет от Мэлоуна, отменил бронь на их номер. Они остаются без единого цента и вынуждены вновь зарабатывать танцами. Лорели попадает в суд по обвинению в краже тиары, которую она не может найти в бардаке среди своих вещей. Дороти выдает себя за Лорели и пытается убедить суд в своей (вернее, подружкиной) добропорядочности. В это время Мэлоун, которому Дороти признается в любви, не сидит без дела. Он приводит в суд подлинного похитителя тиары: сэра Бикмена, укравшего драгоценность у Лорели, чтобы вернуть ее жене. Отец Гаса, приехав в Париж, очарован Дороти. На борту корабля в Нью-Йорк одновременно справляют 2 свадьбы: Дороти и Мэлоуна, Лорели и Гаса.

   ► 2-й и последний мюзикл Хоукса после Песня родилась, A Song Is Born, 1948. Некоторые стилистические элементы картины восходят к эстетике анимационного фильма в его американском варианте. В 1-ю очередь это постоянное карикатурное преувеличение поворотов сюжета, жестов, интонаций, желаний и поведения персонажей. Ритм сохраняет трезвость и спокойствие, характерные для большинства фильмов Хоукса, к какому бы жанру они ни принадлежали. Хоукс - не единственный американский режиссер, испытавший в своих комедиях влияние анимационной эстетики. Ташлин позаимствовал у мультфильмов хаотичный и скачущий темп действия, почти животные деформации во внешнем облике персонажей. Блейк Эдвардз взял оттуда целый ряд уморительных гэгов; ему часто удавалось творить чудеса, помещая в мультипликационный мир героев, сохраняющих некоторую человеческую выразительность и даже иногда довольно сложную психологию.

   В комедийном жанре - а мюзикл для Хоукса в данном случае представляет собой комедию, приукрашенную вставными номерами, где герои весьма отстранение комментируют свои желания и страсти, - Хоукс прежде всего видит возможность высмеять некоторые распространенные причуды и пороки общества. В фильме они показаны в разных отделениях, словно в ящике комода. Спокойная нимфомания Дороти, разумная алчность Лорели не приводят к конфликту между подругами, поскольку они, законченные маньячки, интересуются каждая своим определенным аспектом реальности и не обращают внимание на все остальное. Хоукс, как бабочек, прикатывает к экрану чудовищные пороки обеих героинь, очевидность и простота которых бьют в глаза.

   Сухая интонация Хоукса столь же далека от презрения, сколь от сочувствия персонажам. Этой сухостью Хоукс пытается точно нащупать дистанцию, с которой можно порицать какую-либо манию, одержимость или порок без возмущения, не очерняя их жертву; Хоукс никогда не был более классически, безмятежно и выразительно сух, чем в этой картине. Также он никогда не требовал от актеров такого таланта и такой искусности. Имея на руках механические и крайне схематичные силуэты персонажей, актеры должны вылепить из них живых, ярких людей, способных радовать глаз и ум зрителя своим маниакальным поведением. Мэрилин Монро, Джейн Расселл, Джордж Уинслоу (чья преждевременная зрелость столь же ярка и карикатурна, как и незрелость героинь), Чарлз Кобёрн и Томми Нунэн превосходно справляются с этой задачей.

   N.В. Первая экранизация романа и пьесы Аниты Лус выполнена Малколмом Сент-Клером в 1928 г.

  Нэшвилл

   1975 – США (159 мин)

     Произв. PAR, American Broadcasting Companies (Мартин Старджер, Джерри Вайнтрауб, Роберт Олтмен)

     Реж. РОБЕРТ ОЛТМЕН

     Сцен. Джоан Тьюксбери

     Опер. Пол Ломанн (цв.)

     Муз. Ричард Бэскин и исполнители главных ролей

     В ролях Дэйвид Аркин (Норман), Барбара Бэксли (леди Пёрл), Нед Битти (Дел Риз), Кэрен Блэк (Конни Уайт), Рони Блэкли (Барбара Джин), Тимоти Браун (Томми Браун), Кит Кэррадин (Том Фрэнк), Джералдина Чаплин (Опал), Роберт Доки (Уэйд), Шелли Дювалл (Л.А. Джоан), Аллен Гарфилд (Барнетт), Генри Гибсон (Хейвен Хэмилтон), Скотт Гленн (Гленн Келли), Джефф Голдблум (фокусник на велосипеде), Барбара Хэррис (Альбукерк), Дэйвид Хейуорд (Кении Фрейзер), Майкл Мёрфи (Джон Триплетт), Аллан Николлз (Билл), Дэйв Пил (Бад Хэмилтон), Кристина Рейнз (Мэри), Берт Ремсен (Стар), Лили Томлин (Линни Риз), Гвен Уэллс (Сьюлин Гей), Кинан Уинн (мистер Грин), Эллиотт Гулд и Джули Кристи в роли самих себя.

   На 5 дней в городе Нэшвилл, штат Техас, «столице музыки кантри», пересекаются пути многих десятков персонажей, как безвестных, так и знаменитых. Барбара Джин, звезда кантри, уроженка Нэшвилла, возвращается в родной город после долгого лечения, но все-таки не долечившись (она вынуждена провести несколько дней в больнице); рядом с ней неотступно находится Барнетт, ее муж и импресарио, который занимается музыкой только из любви к Барбаре. Хейвен Хэмилтон, еще одна местная звезда, музыкант, чувствует себя в Нэшвилле как рыба в воде; с ним приезжают его жена леди Пёрл и сын Бад, ведущий его дела. Конни Уайт заменяет Барбару Джин в радиошоу «Грэнд Оул Опри». Сьюлин Гей, официантка в баре, мечтает стать звездой, но куда более талантлива в стриптизе, чем в пении. Альбукерк, тоже начинающая, но более способная певица, скрывается от мужа Стара и отчаянно ищет микрофон и публику. Л.А. Джоан просто фанатеет от знаменитых певцов; ее дядя мистер Грин оплакивает жену, умершую в той же больнице и на том же этаже, где лежит Барбара Джин. Трио в составе Билла, Тома и Мэри часто вынуждены отменять выступления из-за опозданий Тома, слишком увлеченного охотой за юбками. Среди завоеваний Тома – Линни Риз, жена адвоката Дела Риза, который всячески старается облегчить работу Джона Триплетта, организующего концерт в поддержку кандидата от республиканцев на президентских выборах. Опал, британская журналистка из Би-би-си, высокомерна, глупа, нагла и бестактна – в общем, распространенный тип. Молодой человек Кенни Фрейзер всюду таскает футляр для скрипки, где спрятан револьвер, из которого он выстрелит в Барбару Джин на концерте в пользу республиканского кандидата, и т. д.

   ►  Самая удачная попытка Роберта Олтмена подвергнуть критике, разрушить и, таким образом, заново возродить классический голливудский кинематограф. Впрочем, слово «удачный» едва ли подходит к проектам Отлмена; к ним скорее можно применить знаменитую фразу Пикассо, только вывернув ее наизнанку – так, чтобы получилось нечто вроде «Я не нахожу, я ищу». Ведь смысл творчества Олтмена – именно в поисках, а не в их удачном завершении. Самый зрелищный и оригинальный элемент Нэшвилла – это, конечно, открытая структура, предоставляющая полную свободу действий 24 главным героям, а также зрителю, который, по словам сценаристки Джоан Тьюксбери, должен стать 25-м персонажем сюжета – тем, без которого картина была бы совершенно неполной. Эта открытая структура, масштабная мозаика, объединяющая огромное количество характерных – положительных или отрицательных – черт американского общества (талант, амбиции, любовь к музыке, шоу-бизнес, политика, насилие и т. д.), нарочито очень старается сохранить нейтральность, чтобы отсутствие авторского мнения еще больше привлекло внимание зрителя к реальности, подтолкнуло его к раздумьям, давая как можно меньше ориентиров. Тем не менее эту нейтральность очень часто слегка нарушают сатирические, насмешливые нотки, что ничуть не мешает некоторым линиям быть весьма трогательными (см. портрет мистера Грина или линию отношений между Барбарой Джин и Барнеттом).

   Актерская игра, при всем своем огромном разнообразии, блистательна, реалистична и глубока. По воле Олтмена каждый актер стал творцом своего персонажа: в свободное от съемок время они писали для себя целые сцены или песни, которые Олтмен в большинстве случаев вставлял в фильм (у картины замечательный саундтрек). Особенно удался персонаж журналистки по имени Опал (Джералдина Чаплин), снимающей документальный фильм о Нэшвилле. 2 эпизода не только восхитительны с кинематографической точки зрения, но и дают точное представление о целях и методах работы Олтмана: эпизод, в котором Том Фрэнк (Кит Кэррадин) исполняет песню «Не парюсь», а среди публики находятся 4 женщины (Опал, Л.А. Джоан, Линни и Мэри), и каждая думает, что песня посвящена ей; а главное – великолепный финал, 5–6 мин после того, как Кенни Фрейзер стреляет в Барбару Джин в Парке столетия. В такие моменты взаимосвязь между персонажами достигает максимального накала. В этом эпизоде идеально сливаются и сочетаются приемы «прямого кино» и «организованного вымысла». Максимальная свобода импровизации вкупе с максимальной продуманностью разворачивают перед зрителем набор событий, подчиняющийся одновременно и высшему порядку художественного творчества, и неописуемому, неуловимому хаосу реальности.

   БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги опубликованы издательством «Bantam Book», Нью-Йорк, 1976 (с предисловием сценаристки Джоан Тьюксбери). См. также журнал «Positif», № 166 (1975): «Разговор с Робертом Олтменом на съемочной площадке Нэшвилла», статья Майкла Генри (Michael Henry, Conversation avec Robert Altman sur le plateau de Nashville). В тот июльский день 1974 г., когда писалась эта статья, Олтмен, судя по всему, еще не знал в точности, как он закончит фильм. На вопрос «Теперь вы представляете себе финальную сцену в Парке столетия перед копией Парфенона?» он отвечает: «Представляю чуть лучше, чем накануне съемок. Как только мы доберемся до этой сцены, она выстроится сама собой». Он заинтересовался Нэшвиллом, поскольку это «перекресток, своеобразная культурная арена. Нэшвилл в наши дни – это то же самое, чем был Голливуд 40 лет назад».